Врач-хирург Михаил Борисов – о заблуждениях пациентов

профессионалы

Фото: «Омега Клиник»

Представьте врача с 35-летним стажем, который начал свой путь в военной медицине, прошел через тысячи экстренных и плановых операций и сегодня оперирует «от головы до ног». Это – Михаил Анатольевич Борисов, хирург и онколог «Омега Клиник» в Балаково. В его кабинете нет места шаблонам, зато есть понимание, что каждый пациент уникален и индивидуален.

Мы поговорили с Михаилом Анатольевичем о том, почему нельзя лечиться по интернету, как армия закалила характер и при чем тут японская поговорка в хирургии. Получилось легкое и познавательное интервью.

– Михаил Анатольевич, с чего началась ваша любовь к хирургии?

– Еще в мединституте, в анатомическом зале. Мне было безумно интересно познать, как устроен человек, и понять, как можно что-то в нем «починить», если что-то беспокоит. Без хирургии в медицине кардинально изменить ситуацию для пациента часто невозможно.

– А правда, что армия – это хорошая школа для хирурга?

– Армия – это огромный жизненный опыт. Ты учишься принимать быстрые, нестандартные решения, от которых зависит жизнь. Как говорят японцы – «количество переходит в качество». Когда ты видишь много пациентов и случаев, ты понимаешь: нет двух одинаковых аппендицитов. Каждый человек – индивидуум, и подход должен быть соответствующим.

– Вы как-то упомянули, что стандарты лечения – это хорошо, но шаблоны – плохо. Это ваш главный принцип?

– Абсолютно верно. Министерство здравоохранения утверждает стандарты, и это правильно. Но лечить всех по схеме «раз-два-три» – неверно. Все мы разные, и болезнь у всех протекает по-разному. Индивидуальный подход – это прежде всего.

– Давайте разберем одно из частых заблуждений пациентов. Например, про грыжу.

– (Смеется). Это классика! Пациент приходит и говорит: «Доктор, отрежьте мне эту грыжу!». А отрезать-то нечего. Грыжа – это не шишка, которую можно удалить. Шишка – это лишь следствие. А причина – дырка, дефект в брюшной стенке. Задача хирурга – не «отрезать», а ликвидировать эту дырку, укрепив слабое место. Вот и весь секрет.

– А с желчным пузырем какая история? Люди часто не хотят его удалять, даже когда это необходимо.

– Да, каждый десятый говорит: «Это же орган, я его не отдам!». Но золотой стандарт лечения желчнокаменной болезни во всем мире – это операция. Страшны не сами камни в желчном, а осложнения, которые они вызывают: острые воспаления, проблемы с протоками и поджелудочной железой, вплоть до летального исхода. Удаляя пузырь в плановом порядке, мы опережаем эти грозные осложнения и спасаем человека от большой беды.

– Что для вас самое сложное в профессии?

– Самое трудное – это чувство беспомощности, когда ты понимаешь, что не можешь помочь человеку из-за запущенности болезни. Когда видишь серьезную стадию и разводишь руками... Это всегда оставляет тяжелейший осадок. Потому что мы не роботы.

– Кстати, о роботах. Бытует мнение, что хирурги – люди бездушные, черствые. Это так?

– (Вздыхает). Знаете, я как-то наткнулся на любопытное американское исследование о продолжительности жизни врачей. Так вот, оказалось, что самая короткая жизнь – даже после выхода на пенсию – у хирургов. Задумайтесь, почему? Работа – это постоянный колоссальный стресс, ответственность за чужую жизнь, колоссальное эмоциональное напряжение. Многие думают, что мы «защитились» броней, а на самом деле – мы все пропускаем через себя. Просто не имеем права показывать это у операционного стола.

– Вот человек боится идти к хирургу. Что бы вы ему сказали?

– Я бы посоветовал набраться смелости. Есть три простых сигнала, что пора к хирургу:

1. Боль, которая не проходит за 2–3 дня.

2. Любое новообразование – «шишка», уплотнение, где бы оно ни появилось.

3. Находки после плановых обследований (УЗИ, флюорография).

Если сомневаетесь – лучше перестраховаться. Иногда счет идет на часы. Помните, что по фото или телефону диагноз не поставить. Нужен очный осмотр: посмотреть, потрогать, поговорить.

– Что для вас самое радостное в работе?

– Улыбка выздоровевшего человека. Когда он приходит и говорит «спасибо», что избавился от того, что его годами мучило. Это та самая награда, которая компенсирует все трудности и переживания. Это и есть самая большая радость для врача.